За время, проведенное в стенах школы, Софи успела немного узнать о способах перемещения волшебников, и аппарация была интересна ей сильнее прочих, поскольку не требовала каких-либо дополнительных затрат, как, например, покупка метлы или наличие камина и летучего пороха. Вот только отзывы о данном мероприятии были весьма специфичными, из чего девушка сделала вывод, что за удобство приходиться расплачиваться комфортом. Правда, некоторые уверяли, что неприятные ощущения со временем проходят, но гриффиндорка понимала, что человек просто ко всему привыкает при частом использовании.

Тем не менее, она с некоторым волнением переступала порог Большого Зала, где должны были проходить занятия. Роупер внимательно слушала преподавателя и с интересом изучала выданную им брошюру, отмечая, что навык совсем не безобидный, и можно в самом деле поплатиться жизнью за ошибку. Из-за чего инстинкт самосохранения тут же вступил во внутреннюю борьбу с исследовательским духом, желающим познавать новое и рисковать. Но девушка была уверена, что, во-первых, вряд ли у нее что-то сегодня, да и на следующем занятии, откровенно говоря, получится, а, во-вторых, под присмотром ошибаться было не так страшно. Ведь не позволят же взрослые волшебники истекать студентам кровью?

Постаравшись запомнить наставление министерского сотрудника, Софи сосредоточенно посмотрела в центр круга. Но, несмотря на отсутствие проблем с воображением, ей никак не удавалось представить себя в той точке, куда она намеревалась переместиться. Буравя глазами пол, гриффиндорка полагала, что быстрее прожжет там дыру, нежели окажется где нужно исключительно магическим образом. И как только мистер-Твикстер завершил отсчет… Ничего не произошло.

[newDice=1:10:0:Остальные стесняются. Не надо стесняться]

Отредактировано Sophie Roper (09.09.24 00:00)

Министерские работники невольно вызывали назойливые ощущения, от которых чесалась шея - назвать его аллергией будет наиболее подходящим словом. Все лето и зимние каникулы он видел их не раз на пороге дома, слышал от родственников, что взяли над ним ответственность продолжая судебные тяжбы за статус и имущество. Отношения сейчас у всех, кто так или иначе породнился с Ноттами и оставался в Великобритания с Министерством были мягко говоря, непростые. И каждый старался прикрыть свое доброе имя, рассказывая что с Ноттом старшим не знались не виделись много лет, при этом не упуская возможности переписать на себя купленные им шедевры искусства что висели по всему поместью. Хотя они по своему говорили правду, действительно, после смерти матушки, что так старательно выстраивала и поддерживала социальные связи, в особенности с теми, кто имел к ним хоть минимальное родство, их присутствие таяло на глазах. Ему было абсолютно все равно, к лицемерию ему было не привыкать, только уставал от назойливых вопросов, в особенности последних каникул и что его, как все еще наследника, все еще семьи, делили как те же картины в золотых рамах.

Амели отослала уже третье письмо за последний месяц с предложением навестить их в Монпелье на пасхальные каникулы, с весьма очевидным намеком рассмотреть вариант переехать после окончания школы. Короткими строчками он ни разу не ответил ничего конкретного. Самое новое пылилось в прикроватной тумбе всю неделю и проверив записи утром, обнаружил, что на этих выходных обещал самому себе все же отписаться - оставался последний день. Ему казалось, что интервалы между ними скажут ярче слов, насколько он сейчас не готов поднимать эту тему. Прискорбно лишь то, что в Азкабан они не доходили и никто из этих назойливых мух не мог ответить на вопрос, не при смерти ли на данный момент отец находился - волшебник он отнюдь не молодой и здоровье его в последние пару лет оставляло желать лучшего. Не дали даже увидеть его последний раз. Такие вот системы правосудия у этого министерства. Но курс аппарации был заранее оплаченным и пропускать его Теодор в любом случае не планировал. Чисто с рациональной точки зрения навык полезный и нужный, ему не нужно было об том часовые лекции читать. Пока еще была такая возможность, упускать ее было бы глупо, пока не случилось чего... лишнего.

- Нет, уже завершил перевод этой ночью. С пометками, они на отдельном листе. Договорюсь с Блейзом, чтобы захватил с собой на обед, я... - Парень массирует зудящую от предстоящей встречи шею, стоя на лестнице рядом с Гринграсс, пока та перемещала их к нужной арке. Последнее время та не только зудела в присутствии министерских, но и затекала. Он спит все меньше, скрипучая, видимо в его персональном аду, ведь просыпался лишь он, кровать Малфоя, будила его практически каждую ночь. А подушку словно заколдовали камнем. - Пропущу. Нужно подняться в совятник. - Ест, впрочем, тоже.

В отличии от обеспокоенных или восторженных лиц его собственное остается скучающе-равнодушным. Впрочем, как и обычно, с одной лишь ремаркой, что он весьма нарочито старается избегать взгляда в одну конкретную сторону, оставаясь поотдаль от парочки конкретных гриффиндорцев, что существенно осложнили ему дальнейшую жизнь.

Министерский, на удивление, оказывается таким же сухим и бесцветным как взгляд Нотта, настолько, что появляется предположение, что первый урок может пройти не так уж и бездарно. Получив брошюру так и остается рядом с Дафной, возвышаясь над той достаточно, чтобы видеть написанный текст и свою открывать нужды не было. Стоя практически вплотную быстро пробегается взглядом по тексту, читая быстрее, чем девушка переворачивала страницы, четко запоминая информацию. В чем-чем, а хотя бы хорошей памяти, ему вряд ли можно было отказать.

- Интересно, сколько студентов пройдут в этом году... - Мысли вслух. Подняв глаза на их временного профессора, просьбу выполняет достаточно быстро, отодвигаясь и как по линейке отсчитывая нужное расстояние. Правило звучит как все те же расшифровки на полях, только для малых деток, отводит взгляд, косясь на обруч, но запоминает все столь же ясно. Задание не выглядит сложным.
[newDice=1:10:0:ноль на ноль]

Вся эта аппарация была Гермионе совершенно не интересна.

Если бы Помфри позволила, она бы лучше осталась в Больничном крыле, но приходилось вместе со всеми идти в Большой зал и ждать, пока шестикурсников расставят в правильном порядке. Все это казалось Гермионе глупым и неважным – мыслями она все время возвращалась ко вчерашнему утру.

Подумать только, Рона едва не отравили! Он едва не…

Гермиона всхлипнула, не в состоянии произнести это даже мысленно.

А если бы Гарри не нашел безоар, если бы просто о нем не вспомнил, что было бы? Неужели сегодня они бы собирались в Большом зале совсем по другому поводу, а вместо деревянных обручей пришлось бы смотреть на траурную драпировку?..

И как бы она себя чувствовала, зная, что последнее, что видел от нее Рон, была эта дурацкая злость из-за какой-то там Лаванды? Да боже, пусть он встречается хоть с двадцатью Браун сразу, Гермиона больше и слова не скажет! Лишь бы с Роном все было в порядке. Лишь бы он просто… был.

- Как думаешь, безоар полностью нейтрализовал яд? – шепнула Гермиона Гарри. – Мадам Помфри говорит, что продержит Рона еще минимум неделю. А зачем так долго, если все хорошо?

Конечно, умом она понимала, зачем, но разумным доводам вообще было сложно задержаться в голове Гермионы, снова и снова переживающей вчерашний день с той минуты, как ей сказали о случившемся.

Даже мысли о том, кто подмешал яд в медовуху, оставались где-то на задворках сознания. Грейнджер понимала, что это очень важный, серьезный вопрос, по-прежнему придерживалась точки зрения, высказанной Гарри и Джинни у постели Рона: за этим стоит кто-то небрежный и безжалостный, плюющий на сопутствующие жертвы.

И она очень сомневалась, что, одержимый Снейпом и Малфоем, Поттер идет в поисках разгадки в нужном направлении.

Обо всем этом нужно было как следует подумать, но потом. Все потом. Когда она будет уверена, что Рон действительно в порядке.

И уж точно у нее сейчас не было никаких сил сосредоточиться на обруче. Провалившись уже на первом этапе, Гермиона лишь зря крутанулась на месте и беспомощно сжала кулаки. Лучше бы и правда ей быть сейчас в Больничном.

[newDice=1:10:0:]

- И я! - радостно отвечает сестре Эрика, входя в Большой зал в не менее приподнятом настроении. С тех пор, как в их гостиных вывесили объявление о предстоящем уроке аппарации, сестры не раз обсуждали это событие. Получится ли у них все сделать с первого раза? Или нет, не так - получится ли у них вообще? Элис не любила перемещение с помощью летучего пороха и ей становилось плохо от одной мысли, что, если она не научится аппарации, ей всю оставшуюся жизнь придется так перемещаться. Нет-нет, она обязана научиться.

"Нацеленность. Настойчивость. Неспешность" - произносит министерский сотрудник, имя которого Элис благополучно прослушала. А судя по комментариям Эрики, доносящимся сзади, сестре было также все равно на имя нового преподавателя. "Нацеленность. Настойчивость. Неспешность" - Элис усердно кивает - да, это о ней (все мы понимаем, что, конечно же, это не так). Она готова быть нацеленной, настойчивой и неспешной.

Она радостно смотрит на стоящего рядом Эдварда и в нетерпении переминается с ноги на ногу, даже не замечая, что в то же время сзади ее близняшка делает то же самое.  Одинаково возбуждены, одинаково несосредоточены.

[newDice=1:10:0:]

Келла заканчивала шестой курс, но для неё по-прежнему многое в волшебном мире было в новинку. Конечно, она не удивлялась открытиям так, как это бывало с ней на первых курсах, но перед первым занятием по аппарации она нервничала почти так же сильно, как перед СОВ. Келла гадала: получится или нет, понравится или нет, ведь полёты на метле за шесть лет обучения она так и не смогла освоить и полюбить.

В то воскресное утро девушка едва не проспала завтрак; она пришла в большой зал, когда до окончания времени, отведённого на приём пищи, оставалось менее четверти часа. Наспех запихнув в себя остывшую овсянку с чашкой еле тёплого кофе, Келла поплелась в библиотеку, чтобы поработать над эссе по защите от тёмных искусств. Она пробыла в библиотеке больше часа, но задание так и не закончила (нервозность давала о себе знать); но прежде, чем идти на занятие по аппарации, Келла поднялась в башню Гриффиндора, чтобы оставить школьную сумку с недописанным эссе и привести себя в порядок.

В большом зале было шумно. Гриффиндорка заметила не только однокурсников, но и пару-тройку семикурсников; скорее всего, те по каким-то причинам не сдали экзамен по аппарации в прошлом году, и решили пройти курс обучения повторно. Она закатила глаза при виде слизеринцев, фыркнула, когда рядом прошёл Терри Бут, чей воротник был помят так сильно, словно всю ночь отбивал бладжеры, поздоровалась несколькими однокурсницами, взяла брошюру… Волнение постепенно утихало. Келла до сих пор не знала, в какой сфере хотела бы работать после окончания Хогвартса, более того — она не была уверена, что не вернётся к маггловской жизни; поэтому возможный провал на экзамене по аппарации пугал её не так сильно, как перспектива расщепления (а об этом в брошюре было написано много — девушка бегло просмотрела текст, пока ожидала, чтобы студенты встали так, как того требовал министерский работник).

— Не могу поверить, — передразнила Келла докучливого рэйвенкловца, — что замечания мне делает человек, который, будучи почти совершеннолетним, так и не научился опрятно одеваться, и не знает, что такое расчёска, — она демонстративно отвернулась от Терри и кивнула стоящему по другую сторону Голдштейну: тот хоть и был приятелем Бута, раздражал её куда меньше.

Девушка внимательно выслушала наставления мистера Твикросса и постаралась сосредоточиться на лежащем перед ней обруче, хотя всё происходящее казалось ей до безумия нелепым. Она медленно повернулась на носочках…
[newDice=1:10:0:Аппарация]

…но ничего не произошло.

- Да иду-иду! – Лаванда уже трижды отмахивалась от намекающей на гипотетическое не успевание Парвати, и становилось немного неловко. – И вообще, ты же знаешь - волшебники не опаздывают, они просто экспериментируют со временем.

Красноречивый взгляд подруги ясно давал понять, что экспериментировать с её терпением  больше не стоит.
Лав-Лав спешно дописала последнее предложение, дорисовала несколько сердечек и отправила записку в розовый надушенный конверт, который надо было еще успеть закинуть в Больничное крыло.

Ей хотелось чтобы Рон чувствовал ее присутствие, знал что она рядом и желает ему скорейшего выздоровления. Она бы сказала ему это и лично, но утром, перед завтраком ей сказали что он спит и после заверений мадам Помфри что его жизни ничего не угрожает, Браун лазарет неохотно покинула, грозно пригрозив вернуться после занятий по Аппарации.

Еще бы не пересечься там с Грейнджер, было бы вообще идеально. Но рассчитывать на это не приходилось- куда уж без вездесущей старосты.

В Большой Зал девочки, как не удивительно,  не опоздали – и этот факт Парвати справедливо могла бы считать своей заслугой.

- Как думаешь, все же травили целенаправленно Рона, или, например хотели все же Гарри, Рончик стал случайной жертвой вероломного покушения? – Лаванда помнила, что обещала и себе и подруге не говорить о своем невинно пострадавшем парне хотя бы на время так некстати возникшего в воскрсенье занятия, но удержаться было слишком сложно.
Её парня чуть не убили!

- Как будто кто-то целенаправленно проклинает всех грифифндорских квиддичистов. Происки конкурентов?

Лаванда тяжело вздохнула- неужто слизеринцы совсем с катушек слетели. Столь нечеловеческой подлости еще можно было бы ожидать от змеиной сборной когда капитаном был Монтегю, о его неадекватности ходили легенды, да и ей самой, к сожалению пришлось столкнуться с проявлением его самых мерзких качеств. Но Ургхарт казался куда более адекватным…

  Занятая переживания Лав-Лав чуть не пропустила мимо ушей главные постулат аппарации, озвученные министерским работником, так как в данную минуту  в ней  превалировали совсем другие «Н» -невнимательность, неуверенность и небрежность.

Она была настолько в ступоре, что не сразу поняла, как и на какое расстояние их простя встать друг от друга и зачем это вообще было нужно. Оставалось надеяться на экстреннуб помощь в навигировании от Патил.

- Страшно как-то, - честно призналась блондинка Парвати. – Я сейчас так нервничаю, что вряд ли смогу сосредоточиться на металлическом кружочке.

Браун  показалось что не то чтобы многие из присутствующих излучают уверенность в собственных силах.

- Нам  ведь не нужно прям вот переместится в этот обруч? – неуверенно уточнила прослушавшая большую часть теории Лав у Парвати и испуганно заозиралась вокруг.

Пускай все начнут что-то делать, а она так, постоит, посмотрит какого это.

[newDice=1:10:0: НЕВНИМАТЕЛЬНОСТЬ НЕУВЕРЕННОСТЬ НЕНАААДАААМОЖЕТВООБЩЕА?]

Отредактировано Lavender Brown (12.09.24 19:28)

    Утром последнего зимнего месяца, проснувшись совсем рано на рассвете, Мелинда решила просто стать счастливой, прекратить погружаться с головой в решение проблем, никогда больше не прятаться в своей спальне, не зная, как объяснить парню свой уставший взгляд и совсем холодные пальцы. Она бы записала это в дневнике и подчеркнула голубыми толстыми линиями чернил, если бы хоть раз в жизни вела бы эту опасную раскрытием секретов записную книжку. Но оставалось только держать в уме свои намерения, одергивать себя, когда мысли снова возвращались к той ночи, старинной книге с опасной магией, и странным видениям, преследовавшим её еще несколько ночей в теплой кровати.

    Последствия? Не уверенная, что вообще что-то у них получилось, Боббин делает ставку на "нет". Она снова искренне смеется от шуток друзей, встречается с Майки на зельеварении, обсуждает предстоящее занятие аппарацией и разговоры о ней старшекурсников. Настойчивость и неспешность - это несколько лет уже повторяющийся секрет успеха этого преподавателя, неизвестно, получается у учеников это сделать благодаря трем буквам или все же вопреки, прочитав дополнительную литературу или же действуя по своей интуиции. Секрет успеха — это умение избегать ненужных советов.

    - Или просто так, почему бы нас не пускать в Хогсмид просто так? - стоя перед закрытой дверью большого зала, она накрывает ладонью руку Майки на своей талии, переплетая пальцы, и ничуть не расстраивается, скорее в голосе звучат наигранные ноты обиды на решение директора, и сразу же исчезает даже намек на это во взгляде. О решении отменить посещение волшебной деревни она узнала не неделю назад, но оценила только сейчас, одновременно находя большой плюс, что ей не придется искать предлог не встречаться с навязчивым Трембли.

    - Может быть, чтобы ты не переместился слишком далеко и в неизвестное направление? - например, в туалет старого паба, или вообще в ближайший маггловский город, оставив в память преподавателям руку и почку.

    - Ой, Лианна! - отпустив руку Майки, она машет ею в сторону кузины, не отвечая на вопрос про каникулы из-за необходимости поймать семикурсницу, которая точно уже проходила этот курс, та и знает действительно многое. - Ты не сдавала экзамен, да? - поздравления в августе с днем рождения ей Мел отправляет каждый год, но понимание, что это означает в контексте разрешения на аппарацию, приходит только сейчас. - Волнительно так, что у нас будет только одна попытка через полгода, - цепляясь кончиками пальцев за руку Майки, она входит в большой зал и проходит дальше к менее занятому пятачку, где нужно встать на некотором расстоянии друг от друга.

    - И на каникулах не особо потренироваться, хотя может мне оплатят репетитора, - прикусив губу, снова оборачивается к парню, вспоминая его вопрос. - Конечно, я еду домой, и на этот раз никаких перемещений к другим родственникам, только празднование Пасхи и... не знаю, - пожимает плечами, в этом году на ней не висит страшное расписание подготовки к экзаменам. - Ты хотел бы остаться в замке? - удивляется, не представляя, как ей объяснить можно было бы подобное желание для родителей.

    Настойчивость - это скорее к Майки, от мыслей об этом у Мелинды на губах появляется снова улыбка, а обруч перед ней словно уменьшается в размерах, становится таким маленьким и не особенно важным. Неспешность - это вот про неё, именно так Мелинда крутится на каблуках, но оказывается на том же месте только лицом к Майки.

    - Ты слышала, что вчера произошло? - снова поворачивается к хаффлпаффке, она не успела ничего узнать сама, только встретила профессора Слагхорна встревоженным и не принимающим гостей, да узнала о новом больном у мадам Помфри, то ли его отравили, то ли его очаровали, то ли одновременно.

[newDice=1:10:0:]

[nick]Harry Potter[/nick][status]выжил (но не из ума)[/status][icon]https://s8.hostingkartinok.com/uploads/images/2020/04/5cec207a5337f4b968bf81470c5ff503.gif[/icon][pers]<b><a href="https://harrypotter.fandom.com/ru/wiki/Гарри_Поттер" target="_blank">Гарри Поттер</a>, 16 лет</b>[/pers][info]Гриффиндор, 6 курс
Ловец сборной факультета по квиддичу[/info]

Гарри скрыл зевок в рукаве мантии. Ночью заснуть так и не удалось, и он пролежал до рассвета, разглядывая полог кровати и проигрывая в голове разные сценарии. А если бы он выкинул те конфеты сразу? Или если бы Слагхорн просто отправил их в гостиную? Попала ли бутылка медовухи тогда к Дамблдору? А если бы безоара не нашлось? Или если бы Принц не написал о нём в своём учебнике? Что бы там Гермиона ни говорила, книжка оказалась самым полезным приобретением в этом году. Хотя, сейчас учебник по зельеварению - это последнее, о чем думала Гермиона. И до остальных учебников ей тоже не было дела, подозревал Гарри.

- Все будет в порядке, - заверил подругу Гарри, - Может, мадам Помфри не хочет, чтобы Рона растащили на маленькие сувениры после такого или чтобы кто-то заинтересовался отравлением. Или, может, у них тайный роман, и это единственный способ побыть вместе, - да уж, у Рона шутки выходили лучше. Но пока он отлеживался на больничной койке и видел десятый сон (Гарри надеялся, что не о Ромильде), кто-то должен приложить усилия и разрядить обстановку, - Да ладно, Рон у нас не такой. Он теперь в курсе, что любовь убивает.

А с конфетами все-таки все по-дурацки вышло. Надо было их выкинуть сразу. Гарри сделал мысленную заметку никогда больше ничего не брать из рук малознакомых и неожиданных поклонниц. Мало ли, кому что взбредет в голову. И отравиться медовухой ему виделось более предпочтительным, чем бегать с влюблёнными глазами за кем-то, кого он видел пару раз. Разве что Рон вряд ли вспомнил бы про безоар.

Гарри вновь задумался, кто бы мог подмешать яд в медовуху. Они уже обсуждали это вчера с Джинни (а Гермиона активного участия в разговоре не принимала), но у него была одна гипотеза, выглядящая наиболее вероятной. Однако, друзья почему-то никак не могли в это поверить. Гарри и сам бы с удовольствием забыл об этом, но ситуация становилась всё более острой. Сначала Кэти пострадала, а теперь и Рон. Пожалуй, с этого момента стоит более пристально приглядывать за Малфоем, кто бы что ни говорил. Терять друзей Гарри больше не был намерен.

[newDice=1:10:0:вжух]

Энтони Гольдштейн опоздал на встречу с другом из-за очень важного происшествия. Двое младшекурсниц не могли поделить между собой карточку от шоколадных лягушек с изображением платлатого гитариста Ведуний. Карточка была относительно новой, поэтому и редкой, а так как они эту лягушку покупали вместе, то не могли понять кто из них двоих должен на ночь целовать портрет любимого гитариста. Энтони уже опаздывал, но решил подкинуть детям немного еврейской мудрости.

– Это всё просто решается. - Уверенно заключает он и разрывает карточку на две части, вручая их ошалевшим фанаткам. А затем делится еще одной еврейской мудростью - про царя Соломона и двух женщин, которые не могли определить, чей это будет ребенок, поэтому он и предложил его разрубить. Так истинная мать и обнаружилась, а вот смысл данной басни Тони заключил в одном. - Любую карточку можно порвать и затем склеить, но так не сделаешь с вашей дружбой, поэтому ее важно беречь и...эй, это было невежливо!

Да, девушки решили, что ничего лучше как беречь не может быть как одновременно запустить блондину в лицо своими ошметками недавнего счастья и гордо уйти, обсуждая, что значки нынче раздают кому попало. Ленивый Гольдштейн не спорил. Склеил карточку простым заклинанием и отправился на занятие по аппарации, наблюдать за тем как его друг Терри уже сходит с ума из-за того, что блондин опоздал.  Майкла вот рядом не было, наверное, подкатывал к очередной девчонке на задних местах, и ладно.

– Приветствую. - Улыбается Тони Келле и Терри, наблюдая за тем как те уже успели обменяться любезностями.

А говорят, что у Поттера на лбу молния, ха, вы еще не видели искр между этими двумя, вот на что смотреть надо было! Но Гольдштейну хватало и любовных историй от Корнера, поэтому второго друга он на эту тропу не толкал.

- Никому не нужна карточка от шоколадных лягушек бас-гитариста Ведуний? Тут за нее только что произошла драка, но ни один староста не пострадал, чего не скажешь о шоколадной лягушке. - Энтони показывает соседям свое недавнее сокровище и еще раз вздыхает, глядя на эту патлатую версию мужика, привлекающего женское внимание. Неужели в моде теперь такие экземпляры? Неудивительно, что Тони ходит с разбитым сердцем, которое никак не хочет склеить Падма Патил, ведь та продолжает ему вторить, что он не в ее вкусе.

[newDice=1:10:0:]